26 мая, 2013

ГЛАВА 8. "ПРЫЖОК" ЧЕРЕЗ УРАЛ

"ПРЫЖОК" ЧЕРЕЗ УРАЛ

Урал-батюшка", который называют также "Становым хребтом России", в ноябре был уже в зимней одежде. На аэродроме Кольцове (близ Свердловска), где в 1942 г. летчик-испытатель Григорий Бахчиванджи поднял в воздух первый реактивный самолет, меня встретил мой заместитель, Герой Советского Союза полковник Мартьянов Николай Иванович, который сам претендовал на замещение должности заместителя командующего 4-й отдельной армии ПВО по авиации, но по каким-то параметрам не прошел. Возможно, потому, что летал только на одном типе истребителя, на Як-28.

Командовал армией генерал-лейтенант Гуринов Иван Михайлович – ракетчик. Начальник штаба – генерал-майор Потанин Семен Павлович – чистый штабист. Член Военного совета – генерал-майор Подчерняев Алексей Николаевич.

Назначил меня А.Л. Кадомцев без согласования с И.М. Гуриновым, который лично меня не знал. Приняли меня поначалу с большой осторожностью, но когда буквально через месяц я облетал на МиГ-17 (пара которых, как транспортные средства для управления авиацией, была приписана на аэродроме Кольцове) все шесть полков армии и доложил Военному совету свое видение обстановки и планы повышения боевой готовности авиации, отношение ко мне резко изменили в лучшую сторону.

Положение в полках было нормальным, средним. Несомненно, имелись возможности роста, тем более что командиры полков имели достаточный опыт. С каждым из них я встречался ранее, на сборах, мы хорошо знали друг друга. Мое назначение они восприняли с энтузиазмом.

В любом деле в человеке в первую очередь ценятся профессиональные качества, организаторские способности, отношение к людям, с которыми работаешь и живешь. Самолетный парк армии был многотипный: МиГ-17 (Троицк), Су-9 (Бобровка и Домбаровский), Су-15 (Йошкар-Ола), МиГ-19 (Б. Савино), Як-28 (Комсомольский, Северный Урал).

Войска нашей армии прикрывали огромное воздушное пространство от берегов Северного Ледовитого океана до середины Казахстана.

Один из подчиненных мне аэродромов (Бобровка) находился под Куйбышевым, на моей родине. Не раз пролетал я над отчим домом на МиГ-17, прилетал в гости к отцу на вертолете, садились на маленькую площадку у огорода. Собирались радостные родственники, земляки. Отец поднимался в кабину, удивлялся количеству приборов, гордился сыном-полковником, доросшим до таких высот...

Большую часть служебного времени я проводил в полках, на аэродромах, увлекая за собой своих авиационных специалистов: первого заместителя полковника Н.И. Мартьянова, начальника боевой подготовки полковника А.В. Звыкова, главного инженера полковника М.Г. Родшильда и других инспекторов.

В пятницу, как правило, слетались домой, в понедельник следовал разбор – доклады об обстановке в полках по службам. Во вторник опять разлет в полки, чтобы помочь устранить обнаруженные недостатки. В конце каждого месяца – подведение итогов, доклад Военному совету, в состав которого я был введен через два месяца после прибытия в Свердловск. В каждом полку я был признан как летающий летчик, а значит – летный руководитель, который разговаривает на одном языке, имеет право и потребовать со знанием дела, и оказать помощь.

После полетов, к удивлению многих и вопреки ранее заведенным традициям, мне приносили только два литра молока, чем были огорчены привыкшие к другому мои подчиненные. Графины со спиртом я сразу приказал убрать со стола.

В штабе армии имелся прекрасный спортивный зал. В субботние и воскресные дни были организованы соревнования по волейболу, баскетболу между управлениями авиации, ЗРВ и РТВ. Увлекался спортом, любил "поболеть" и сам командующий И.М. Гуринов.

В одном из "сражений" по волейболу получаю травму – перелом лодыжки правой ноги. Отказываюсь от госпитализации, умный армейский доктор подполковник Лордкипанидзе сказал мне – если положить гипс, то месяц работать не будешь. Рекомендовал тугую повязку вместо гипса и через пять дней, несмотря на сильную боль, приступать на ногу, чтобы быстрее образовалась костная мозоль. Выполняю все рекомендации, приезжаю на службу на костылях, и уже через 20 дней вновь допущен к полетам.

В феврале 1969 г. получаю трехкомнатную квартиру в центре города, это бывшая квартира композитора Родыгина (автора песни "Куда ведет тропинка милая..."). Самолетом перевожу семью из Киева. При сдаче ордера в Киеве жену обозвали дурой – так просто отдать такую квартиру в обкомовском доме, в центре столицы Украины. Жене советовали: "Пусть муж живет в Свердловске один...". "Нет! – сказала моя Людмила, – где бы ни служил мой муж, я с ним".

Опять радость и счастье – семья вместе. Старшая дочка Нина поступила в пединститут. Конечно, Киев более красив и благоустроен, но и Свердловск хорош по-своему. Здесь, да на всем Урале, живут очень добрые, открытые русские люди. В дальнейшем мы познакомились с интеллигенцией города, любили ходить в оперный театр (жили рядом), в Театр музкомедии.

В местечке Горный щит, на озере, рядом с командным пунктом для командующего и его заместителей были построены щитовые домики на две семьи, куда мы выезжали летом в выходные дни на отдых.

Нередко под выходной день я на МиГ-17 залетал на аэродром Домбаровский (Казахстан), где прапорщик Буров, опытный охотник, засовывал в звеньесборник моего самолета завернутого в целлофан освежеванного целого сайгака, которого я привозил охлажденным на Горный щит, в общий котел.

Иногда к нам в гости "на сайгака" приезжали и партийные руководители области Яков Петрович Рябов, Олег Иванович Лобов и др.

Я.П. Рябов в 1971–1979 гг. был 1-м секретарем Свердловского обкома КПСС, затем занимал ряд высоких постов в Москве, был заместителем председателя Совмина СССР, послом во Франции. Мы и сейчас встречаемся с Яковом Петровичем, он – профессор, академик Академии безопасности, обороны и правопорядка.

В свое время М.С. Горбачев спрашивал у Рябова о перспективах Б.Н. Ельцина, брать или не брать его в Москву? Яков Петрович ответил: "Дело ваше. Но большой работы от него не ждите". Однако к словам опытного руководителя не прислушались...

...Как гром среди ясного неба из Москвы получаем известие о гибели в авиакатастрофе командующего авиацией ПВО страны генерал-лейтенанта Анатолия Леонидовича Кадомцева. 26 апреля 1969 г. он на аэродроме Ахтубинск выполнял испытательный полет на самолете МиГ-25П из первой опытной партии. Вылетаю в Москву на похороны всеми глубокоуважаемого грамотнейшего уникального летчика, большой души человека, умевшего замечать и воспитывать молодые перспективные летные кадры.

В свое время с отличием закончив Военно-воздушную инженерную академию им. Н.Е. Жуковского и став инженером авиаэскадрильи, Кадомцев очень хотел летать. Вопреки всем летным законам, без разрешения, заранее изучив особенности полета, украдкой от командования инженер взлетел на самолете Як-3 и после выполнения полета по кругу над аэродромом произвел нормальную посадку!

Был серьезно наказан, отбыл десять суток на гауптвахте, но добился перевода в летное училище, которое закончил экстерном. Таким необычным образом Анатолий Леонидович стал летчиком и вырос до командующего авиацией ПВО страны. А.Л. Кадомцев и А.И. Покрышкин глубоко уважали друг друга, дружили семьями.

Похоронили нашего любимого командующего на Новодевичьем кладбище. Преемником А.Л. Кадомцева стал дважды Герой Советского Союза генерал-полковник авиации Андрей Егорович Боровых – летчик-ас, в годы Великой Отечественной войны сбивший лично 32 и в группе 14 самолетов противника.

А.Е. Боровых пользовался доверием Главкома ПВО Маршала Советского Союза П.Ф. Батицкого, во-первых, за мастерство и отвагу, проявленные в воздушных боях с люфтваффе, во-вторых, за то, что показал себя с хорошей стороны, когда командовал авиацией Московского округа ПВО в 1950-е годы, в период переучивания на реактивную технику. П.Ф. Батицкий был тогда командующим этим округом, ценил молодого генерала, который любил авиацию, сам летал.

Однако к началу 1970-х годов Боровых уже прекратил свои полеты, что сказалось на его авторитете среди летного состава. Командующий авиацией, даже в звании генерал-полковника, должен летать, лично, а не с чьих-то слов, проверять технику пилотирования у своих подчиненных, командиров корпусов и дивизий.

Такая проверка в летном деле должна идти по лесенке от командующего и далее до командира звена. Командующий и рядовой летчик должны летать на одних самолетах, только тогда они могут понимать друг друга.

В отличие от А.Л. Кадомцева, который и летал на новейшей технике, и имел исключительно высокую теоретическую подготовку, А.Е. Боровых, к сожалению, мало вникал в проблемы создания новых самолетов, улучшения их характеристик, не имел большого авторитета среди представителей авиапромышленности, КБ, среди ученых и инженеров. А ведь это исключительно ответственный момент в работе командующего. Он должен смотреть далеко вперед.

...С приходом к руководству авиацией ПВО нового командующего, естественно, участились проверки боевой готовности армии, ужесточились требования к обеспечению безопасности полетов. Комиссии возглавляли прославленные, опытнейшие Руководители, такие как заместитель Главкома по боевой подготовке Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Выборнов Александр Иванович, начальник службы безопасности полетов авиации ПВО страны дважды Герой Советского Союза генерал-майор авиации Рязанов Алексей Константинович.

А.И. Выборнов имел в войсках ПВО высокий авторитет как разумный хороший человек и начальник. Его и сейчас уважают все, кто с ним знаком.

А. К. Рязанов – один из лучших асов Великой Отечественной, в годы войны он сбил лично 31 и в группе 16 самолетов противника. Алексей Константинович был добрым, прекрасным человеком.

Но отношения прославленного аса с политработниками не сложились, он их не уважал и прямо в глаза говорил то, что думал. Политработники, в свою очередь, не упускали возможности указать на слабости самого Алексея Константиновича. В 1975 г. А.К. Рязанов уволился в запас, умер он в 1989 г.

...Проверялись все шесть авиационных полков нашей армии, которыми командовали опытные командиры, все летчики 1-го класса, постоянно летавшие на все виды летной подготовки при установленных минимумах погоды днем и ночью. С большим уважением до сего времени вспоминаю этих беспредельно преданных Родине и авиации патриотов, высочайших профессионалов, заботливых воспитателей летных кадров. Все они имели воинское звание полковника.

Вот их имена: Анатолий Бранкевич, Тимофей Малютин, Анас Сайткулов, Петр Агафонов, Герд Пастухов, Николай Заборин. В нашей службе было полное взаимопонимание и уважение друг к другу.

В один из служебных визитов в нашу армию генерал-майор А.К. Рязанов приказал подготовить пару истребителей МиГ-17, и на следующий день вылетаем в паре с аэродрома Кольцове на аэродром Троицк. Я – ведущий. Мой проверяющий, генерал, дважды Герой Советского Союза – ведомый. Этот полет, конечно, стал для меня памятным. После посадки мы заслушали доклад командира полка полковника Агафонова о достигнутом уровне летной подготовки молодых летчиков – "двухгодичников" (в тот период из-за нехватки летного состава в полках ПВО была организована ускоренная, за два года, подготовка летчиков, пожелавших после окончания аэроклуба перейти в военную авиацию).

Затем генерал Рязанов убыл на отдых в профилакторий, а я спланировал себе полеты на УТИ МиГ-15 с целью проверки и отбора из числа "двухгодичников" трех летчиков с последующим переводом в Пермский полк для переучивания на самолеты МиГ-19П. Из числа проверяемых на сложный пилотаж и под шторкой (по приборам) мне понравился младший лейтенант Алтынбаев, красивый, уверенный в себе, здоровый казах.

После разбора полетов я предложил ему, а он с благодарностью дал согласие переучиться на сверхзвуковой самолет-перехватчик МиГ-19П. Здесь же я ему сказал: "Вижу в Вас перспективного авиационного командира. Знайте, что буду следить за Вашим служебным ростом, где бы Вы ни служили".

Так и было в течение многих лет. Показав незаурядные летные и командирские качества, Алтынбаев прошел путь от рядового летчика до командира корпуса, закончил Военно-командную академию ПВО имени Г.К. Жукова и академию Генерального штаба. С распадом Советского Союза убыл в Казахстан, где вырос до министра обороны.

Среди воспитанников авиации ПВО было немало тех, кто занял высокие руководящие посты в период распада СССР. Генерал-майор авиации Юсупов стал командующим ВВС Узбекистана, полковник Абрамян командующим ВВС Армении, генерал-майор Махмудов – командующим ВВС Белоруссии, генерал-майор Барашкин – командующим ВВС Украины.

Вот так в авиации ПВО растили в наше время кадры...

Завершилась моя служба в Свердловске. Уезжал я с полюбившегося мне Урала с хорошим чувством. Положение в авиаполках 4-й отдельной армии ПВО качественно улучшилось. Авиация нашей армии на подведении итогов за год была отмечена в числе лучших в войсках ПВО страны.